Н. Сладков Сказки лесной опушки (сборник)

СОРОКА И МЕДВЕДЬ

Эй, Медведь, ты днём что делаешь?

Я-то? Да ем.

А ночью?

И ночью ем.

А утром?

И утром.

А вечером?

И вечером ем.

Когда же ты тогда не ешь?

Когда сыт бываю.

А когда же ты сытым бываешь?

Да никогда…

СОРОКА И ЗАЯЦ

Вот бы тебе, Заяц, да лисьи зубы!

Э-э, Сорока, всё равно плохо…

Вот бы тебе, серый, да волчьи ноги!

Э-э, Сорока, невелико счастье…

Вот бы тебе, косой, да рысьи когти!

Э-э, Сорока, что мне клыки да когти? Душа-то у меня всё равно заячья…

ЛИСА И МЫШЬ

Мышка-трусишка, ты треска боишься?

Ни крошечки не боюсь.

А громкого топота?

Ни капельки не боюсь!

А страшного рёва?

Нисколечко не боюсь!

А чего ж ты тогда боишься?

Да тихого шороха…

КТО КАК СПИТ

Ты, Заяц, как спишь?

Как положено - лёжа.

А ты, Тетёрка, как?

А я сидя.

А ты, Цапля?

А я стоя.

Выходит, друзья, что я, Летучая мышь, ловчее всех вас сплю, удобнее всех отдыхаю!

А как же ты, Летучая мышь, спишь-отдыхаешь?

Да вниз головой…

ЛИСИЦА И ЁЖ

Всем ты, Ёж, хорош и пригож, да вот колючки тебе не к лицу!

А что, Лиса, я с колючками некрасивый, что ли?

Да не то чтоб некрасивый…

Может, я с колючками неуклюжий?

Да не то чтоб неуклюжий!

Ну так какой же я такой с колючками-то?!

Да какой-то ты с ними, брат, несъедобный…

СОРОКА И ЗАЯЦ

Слушай, Заяц, все говорят, что осина страсть горькая. А ты, смотрю, грызёшь её и даже не жмуришься!

А я, Сорока, осинку на третье блюдо употребляю. Когда на первое только воздух свежий, на второе - прыжки по снегу, так и горькая осина на третье слаще мёда покажется!

ОДУВАНЧИК И ДОЖДЬ

Ура! Караул! Ура! Караул!

Что с тобой, Одуванчик? Уж не заболел ли? Ишь жёлтый весь! Чего ты то «ура», то «караул» кричишь?

Закричишь тут!.. Корни мои рады тебе, Дождю, радёшеньки, всё «ура» кричат, а цветок «караул» кричит - боится, что пыльцу испортишь. Вот я и растерялся - ура, караул, ура, караул!

КРОТ И ФИЛИН

Слушай, Филин, неужели ты меня проглотить можешь?

Могу, Крот, могу. Я такой.

Неужто и зайчонка протолкнёшь?

И зайчонка протолкну.

Ну а ежа? Хе-хе…

И ежа проглочу.

Ишь ты! А как же колючки?

А колючки выплюну.

Смотри какой молодец! А медведь вон на ежа даже сесть боится…

Жил один заяц. Заяц как заяц. Только, кто его знает почему, любил он перед другими похвастать тем, чего у него и не было: и сильный он, и храбрый он, и охотник он…

Вот однажды заяц на поле убитую косулю нашёл. Задрал косулю волк, да помешал ему кто-то. Ушёл волк, половину туши оставил.

Только подсел зайчишка к косуле - сорока мимо летит.

Увидала, какую добычу заяц упромыслил, подсела на ветку, поздоровалась, говорит:

Эй, сосед, ты где такую тушу добыл?

Убил, - говорит заяц.

Удивилась сорока - заяц косулю убил! От удивления рот раскрыла, хвост опустила, крылья растопырила.

А хвастун не унимается:

Я охотник такой, что если бы по-настоящему охотился, всех бы зверей давно перебил. Только жалко их мне. Я, - говорит, - сколько хочешь могу зверя добыть! Вот косулю съем, пойду медведя добывать.

Поклонилась сорока зайцу:

Эй, сосед, научи меня! Я всегда несытая.

Отчего не научить, - отвечает заяц. - Это совсем простое дело, так охотиться-то. Надо только пошире рот раскрыть да крикнуть. Совсем это простое дело. Разве ты кричать не умеешь?

Как не умею?! Я кричать хорошо умею, - говорит сорока, а сама думает: «Зачем я пойду медведя искать, когда под носом у меня заяц?»

Взлетела сорока повыше, рот раскрыла - да ка-ак крикнет! Так крикнула, что синицы, которые поблизости на ветках сидели, на землю свалились.

Только сорока зайца и видела… Перепугался он до смерти, кинулся бежать. Куда убежал, никто не знает.

Посидела сорока, подумала: «Как так не упал заяц, а удрал? Видно, мало я кричала. Ну, другой раз, как добычу увижу, сильней кричать буду».

Стала сорока по лесу летать. Как увидит зверя - давай кричать, давай стрекотать, что есть силы.

Сама она ни одного зверя своим криком не убила. А охотники приметили, что сорока над зверем кричит. Как застрекочет в лесу - охотник туда! Старается сорока, стрекочет, рот разевает, крылья распустит, хвостом стрижёт, думает: «Вот я его сейчас убью! Вот-вот!» А охотник тут как тут - в зверя выстрелит, с собой унесёт.

Только бывает и так, что сорока охотника увидит. Радуется: «Ох, какой большой! Вот я его сейчас!» И всех зверей перепугает: ни себе, ни охотнику.

Лиса и Заяц

− Почему это, Заинька, у тебя такие длинные ушки? Почему это, серенький, у тебя такие быстрые ножки?

− А всё потому, Лисонька, что уж очень у тебя шажки тихие да уж очень острые зубки!

Ястреб и Оляпка

− Ну, Оляпка, попадись: сейчас я тебя сцапаю!

− А я, Ястреб, от тебя в полынью нырну.

− А я тебя у полыньи подкараулю!

− А я во вторую полынью выскочу.

− А я у второй подкараулю!

− А я тогда в первую выскочу.

− А я... И долго ты так от полыньи к полынье будешь мотаться?

− Да пока тебе за мной гоняться не надоест!

Сорока и Волк

− Эй, Волк, чего ты хмурый такой?

− От голода.

− И рёбра торчат, выпирают?

− От голода.

− А воешь чего?

− От голода.

− Вот и говори с тобой! Заладил, как сорока: от голода, от голода, от голода! Чего это ты нынче такой неразговорчивый?

− От голода.

Воробей и Синица

− Угадай, Синица, какое у людей самое страшное оружие?

− Э-э, не угадала!

− Опять не угадала!

− Какое же тогда, Воробей?

− Рогатка. Из пушки-то по воробьям не стреляют, а из рогатки − только успевай отскакивать! Я-то уж знаю, я-то стреляный воробей!

Сорока и Заяц

− Вот бы тебе, Заяц, да лисьи зубы!

− Э-э, Сорока, всё равно плохо...

− Вот бы тебе, серый, да волчьи ноги!

− Э-э, Сорока, невелико счастье...

− Вот бы тебе, косой, да рысьи когти!

− Э-э, Сорока, что мне клыки да когти? Душа-то у меня всё равно заячья...

Волк и Сова

− Мы, Сова, с тобой во всём одинаковые: ты серая, и я серый, у тебя когти, и я хищник. Почему же встречают нас люди по-разному? Тебя хвалят-расхваливают, меня клянут-проклинают.

− А ты, Волк, что ешь-то?

− Да всё больше жирных барашков, да козлят, да телят...

− Ну вот видишь! А я всё мышей вредных. Похожи мы с тобой по одёжке, да разные по делам!

Ласка, Белочка и Медведь

− Я, Ласочка, к зиме беленькой стала − как берёзка!

− А я, белочка, серенькой − как осинка!

− Ну а я, Медведище, как ёлочки: зимой и летом одним цветом!

Дятел и Тетерев

− Здравствуй, Тетерев! Со вчерашнего дня не виделись. Где летал, где спал?

− Летал я «над», спал «под».

− Что это за ребус такой: то «над», то «под»?

− Это не ребус, а снег. Летал над снегом, ночевал под снегом.

− Ишь какая у тебя жизнь развесёлая. А я, горемыка, всё «в» да «в». Летаю в лесу, прыгаю в ёлках, ночую в дупле. Ску-учно!

Лесные шорохи (читать с иллюстрациями)

Николай Сладков
Лесные шорохи

Окунь и Налим

Чудеса подо льдом! Все рыбы сонные - один ты, Налим, бодренький да игривый. Что с тобой такое, а?
- А то, что для всех рыб зимою - зима, а для меня, Налима, зимою - лето! Вы, окуни, дремлете, а мы, налимы, свадьбы играем, икру мечем, радуемся-веселимся!
- Айда, братцы-окуни, к Налиму на свадьбу! Сон свой разгоним, повеселимся, налимьей икоркой закусим…

Выдра и Ворон

Скажи, Ворон, мудрая птица, зачем люди костёр в лесу жгут?
- Не ожидал я, Выдра, от тебя такого вопроса. Промокли в ручье, замёрзли, вот и костёр разожгли. У огня греются.
- Странно… А я зимой всегда в воде греюсь. В воде ведь морозов никогда не бывает!

Заяц и Полёвка

Мороз и вьюга, снег и холод. Травку зелёную понюхать захочешь, листочков сочных погрызть - терпи до весны. А где ещё та весна - за горами да за морями…
- Не за морями, Заяц, весна, не за горами, а у тебя под ногами! Прокопай снег до земли - там и брусничка зелёная, и манжетка, и земляничка, и одуванчик. И нанюхаешься, и наешься.

Барсук и Медведь

Что, Медведь, спишь ещё?
- Сплю, Барсук, сплю. Так-то, брат, разогнался - пятый месяц без просыпу. Все бока отлежал!
- А может, Медведь, нам вставать пора?
- Не пора. Спи ещё.
- А не проспим мы с тобой весну-то с разгона?
- Не бойся! Она, брат, разбудит.
- А что она - постучит нам, песенку споёт или, может, пятки нам пощекочет? Я, Миша, страх как на подъём-то тяжёл!
- Ого-го! Небось вскочишь! Она тебе, Боря, ведро воды как даст под бока - небось не залежишься! Спи уж, пока сухой.

Сорока и Оляпка

О-о-ой, Оляпка, никак купаться в полынье вздумала?!
- И плавать и нырять!
- А замёрзнешь?
- У меня перо тёплое!
- А намокнешь?
- У меня перо водоотталкивающее!
- А утонешь?
- Я плавать умею!
- А… а… а проголодаешься после купания?
- А я для того и ныряю, чтоб водяным жучком закусить!

— Сорока и Волк; Медовый дождь; Рыбьи пляски!

Сорока и Волк

– Эй, Волк, чего ты хмурый такой?

– От голода.

– И рёбра торчат, выпирают?

– От голода.

– А воешь отчего?

– От голода.

– Вот и говори с тобой! Заладил, как сорока: «от голода», «от голода», «от голода»! Чего это ты нынче такой неразговорчивый?

– От голода…

Медовый дождь

На небе ни облачка, а по листьям дождь шуршит! Листья мокрые и блестящие, капельки с листьев скатываются в траву. И на лицо капли падают. Вытираю лицо ладонью и чувствую на губах… вкус мёда! Выставил под дождь ладонь, лизнул, понюхал – так и есть: мёд. Шуршит в лесу дождь медовый, на траве роса медвяная!

А пчёл не видно, и на небе ни облачка…

Смотрю растерянно по сторонам.

На мокрые листья садятся полосатые, как тигры, осы и шершни. По сырым травинкам карабкаются шустрые муравьи.

И муравьи, и осы сосут медовые капли.

И вдруг понимаю, что дождинки медовые не с неба падают, а с листьев клёна! Нависли клёны как туча зелёная, из-под каждого листа падают капли. А из-под дерева – дождь!

Оказалось, на изнанке листьев расселись тли, уткнули в лист хоботки и сосут сладкий кленовый сок. Неисчислимые стада тлей! И все сосут. Сок вытекает, тли роняют капельки – шумит сладкий древесный дождь!

Для всех сладкоежек июнь в лесу – медовый месяц.

Рыбьи пляски

До восхода висело над горизонтом лиловое облачко с огненным ободком. Солнце поднялось багровое, и всё – земля и небо – окрасилось в красный цвет.

Сижу под ивовым кустом с узкими красными листьями. Над головой свистят крылья уток, и крылья у них снизу – розовые.

Необыкновенный рассвет!

Красные волны дробятся в красной реке. Алые клубы пара шевелятся над волной. Чёрные чайки с криками мечутся в вышине, как чёрное вороньё над заревом пожара. Будто обожжённые, они заламывают крылья и падают в горящую реку, выплескивая снопы искр.

Всё ближе чайки, всё резче их крики.

И вдруг из красных волн стали выпрыгивать чёрные рыбки. Узкие, как листики ивы. Вылетят стоймя и стоймя же, хвостом вниз, падают в красную воду. Вот вылетел целый косячок и рассыпался веером. Вот опять: одна за одной, одна за одной!

Рыбьи пляски!

Гляжу во все глаза. Неужто и рыбья кровь вспыхнула в это удивительное красное утро?

А посреди реки, в сутолоке волн, движутся два чёрных пятнышка: пятнышко поменьше и пятнышко побольше. Из воды торчит плоская головка да спина горбинкой.

Вот нырнула, будто растаяла, а из воды тотчас выметнулись рыбки и заплясали: вверх-вниз, вверх-вниз!

Чайки увидали – упали, заломив крылья. Стали хватать рыбок прямо на лету.

Всё стало обыкновенным…

Солнце поднялось – и чёрные чайки стали белыми, чёрные рыбки – серебристыми, красная вода – серой. Лиловое облачко на горизонте шевельнулось и растаяло.

Хищники – чайки и выдра – вслед за пляшущими рыбками скрылись за поворотом реки.

А я сидел у коряги и записывал то, что видел.