1430 Гринспен А…, с 382, 380.

Исполнение мечты Свидригайло

Великий князь Витовт умер 27 октября 1430 года. Буквально через десять дней в Вильне собрались на съезд князья и бояре всего Великого княжества Литовского. По сообщениям беларуско-литовских летописей и немецких хроник, король Владислав II (Ягайло) предложил съезду избрать великим князем своего родного брата, 60-летнего Свидригайло (в католичестве Болеслава). Это предложение было принято 7 ноября большинством голосов. Наконец-то Свидригайло получил то, о чем мечтал уже 28 лет – начиная с 1402 года, когда он впервые попытался занять великокняжеский престол с помощью крестоносцев.

Однако польские вельможи из коронной рады, упорно считавшие Литву после Кревской унии 1386 года частью Польского королевства, не хотели видеть этого человека великим князем.

Женатый на дочери великого князя Тверского, Свидригайло демонстрировал явную доброжелательность к православной церкви. Его выступления против Витовта в Витебске, на Подолье, в Северских княжествах всегда опирались на русинов, видевших в нем защитника своих интересов. Ян Длугош подчеркнул, что этот Ольгердович, хотя сам был католиком, парадоксальным образом «великую склонность проявлял к вере» русинов. Поэтому власть такого князя поставила бы под вопрос все успехи 30-летней деятельности Костёла в ВКЛ.

Кроме того, Свидригайло не собирался уступать Польше что-либо из владений Литвы. А играть роль послушного исполнителя воли польских вельмож он просто не был способен по своему характеру. Следовательно, с утверждением его на престоле перспективы инкорпорации Литвы в состав Польши развеивались как дым.

Свидригайло был яркой неординарной личностью. Позже недоброжелатели, в первую очередь Ян Длугош, а под влиянием Длугоша и некоторые беларуско-литовские летописцы изображали его неуравновешенным, недалеким человеком, интриганом, склонным к пьянству и приступам бешенства. Однако трудно верить словам этого хрониста – фанатичного католика и горячего польского патриота, особенно если учесть те симпатии, которые питали к Свидригайло самые разные люди во многих странах, не говоря уже о самом ВКЛ.

Правда, Свидригайло пообещал решить все споры на съезде с поляками летом будущего года. Но члены коронной рады не питали иллюзий на этот счет. Они предпочли форсировать события. Пока Ягайло находился в Вильне, паны-рады приказали польским войскам вступить в Подолию, занять Каменец и Подольск. Узнав об этом, Свидригайло потребовал от своего венценосного брата принять меры. Ягайло послал в Краков приказ о выводе войск и возврате захваченных городов комиссару великого князя литовского. Но, чтобы сорвать исполнение этого приказа, паны коронной рады объявили, что король арестован Свидригайло, а свое распоряжение издал под принуждением.

Пока Ягайло возвращался в Краков, ситуация еще больше ухудшилась. Свидригайло отдал приказ об удержании пограничных замков под своей властью. Были заняты Владимир Волынский, Збараж и ряд других пунктов. Это повлекло за собой вооруженные столкновения между литовцами и поляками в Подолии и на Волыни.

Готовясь к войне против Польши, Свидригайло искал союзников. Одним из первых стал молдавский воевода Александр «Добрый». Удалось заключить договор с прежним ставленником Витовта – ханом Золотой Орды Улуг-Мухаммедом*.

/* Улуг-Мухаммед (ум. 1445) – сын Джелал-эд-Дина, внук Тохтамыша. Хан Золотой Орды в 1419-1423 и 1426-1437 гг. В 1438 со своей ордой переселился на среднюю Волгу, где основал Казанское ханство./

В январе 1431 года был заключен мирный договор с Великим Новгородом, обеспечивший нейтралитет республики Святой Софии в разгоравшемся конфликте. В конце года такой же договор был заключен с Псковом.

Благодаря стараниям Жигимонта Корибутовича вырисовывался союз с гуситами*, однако этим еретикам Свидригайло предпочел более важного союзника – императора Священной Римской империи. Еще 8 ноября 1430 года (на следующий день после своего избрания) он послал письмо Сигизмунду с предложением совместного выступления против турок, взамен за такое же предложение коронации, которое было сделано Витовту и за поддержку в борьбе против Польши. Сигизмунд не только согласился, но и посоветовал магистру Немецкого ордена поддержать Свидригайло. Сигизмунд Люксембургский поддержал великого князя литовского и обещал ему королевскую корону. Стороны обменялись посольствами. 9 июня 1431 года Свидригайло подписал договор с великим магистром Немецкого ордена Паулем Русдорфом (1422-1441), направленный против Польского Королевства и гуситов. Правда, Орден был сильно ослаблен**.

/* В 1422 году Витовт послал своего племянника, князя Жигимонта Корибутович (1385-1435) с 5-тысячным войском в Чехию на помощь гуситам. Войско Жигимонта заняло Прагу, жители избрали его «паном господарем Праги». Но вследствие конфликта, разгоревшегося умеренными и радикальными фракциями гуситов (чашниками и таборитами), ему в 1426 году пришлось уехать в польскую Силезию. Там он жил и проповедовал идеи Яна Гуса./

/** Напомним, что Орден проиграл войну полякам летом 1422 года. Естественно, крестоносцы мечтали о реванше./

Польские магнаты не собирались уступать Свидригайло, пошедшему на сближение с их давними врагами и явно взявшему курс на полный разрыв с Польшей. Во второй половине февраля 1431 года на съезде польской шляхты в Сандомире паны коронной рады обвинили короля Владислава (Ягайло) в самовольном назначении великого князя литовского и продиктовали те условия, на которых они могли бы терпеть Свидригайло. По их мнению, ему следовало заново просить полномочий на престол великого князя (согласно Городельской унии 1413 года), а также без каких-либо условий отдать Короне земли Подолья и Волынь вместе с Луцком. Свидригайло ответил в апреле на эти наглые требования категорическим отказом, после чего обе стороны стали интенсивно готовиться к военным действиям.

В июне 1431 года король Владислав II (Ягайло) объявил войну ВКЛ и направил свое войско на Волынь. В июле польские отряды подошли к столице Луцку, где столкнулись с немногочисленными формированиями Свидригайло, которые после боев отступили. Зато Луцкий замок во главе со старостой Юршем весь август держал осаду, пока послы Владислава и Свидригайло не подписали 1 сентября двухгодичное примирение, которое распространялось и на союзников (Немецкий орден, молдавского воеводу, хана Золотой Орды).

Польская коронная рада планировала после окончания срока договора объявить войну Ордену. До ее начала важно было заручиться помощью союзников или нейтралитетом соседей. Но Свидригайло действовал с точностью наоборот: он восстановил договор с немцами: 15 мая 1432 года в замке Кристмемель представители орденского руководства, рыцарства, прусских и ливонских городов, с одной стороны, бояре и города Литвы и Руси, с другой, своими подписями подтвердили договор 1431 года о союзе между Великим княжеством и Немецким орденом.

Раскол в ВКЛ

Тем временем в самом Великом княжестве возникла довольно сильная оппозиция Свидригайло. Перспектива полного разрыва с Польшей и утраты тех преимуществ, которые гарантировала Городельская уния, вызвала противодействие католической части боярства ВКЛ. Их тревога не была напрасной. Свидригайло сразу после прихода к власти, в нарушение 9-й статьи Городельской унии, стал раздавать важные государственные должности православным боярам («схизматикам»). Краковский епископ Збигнев Олесницкий в 1432 году возмущенно писал, что в ВКЛ «русины взяли перевес над литовцами, они держат в своих руках почти все важнейшие города и должности, чего не бывало при покойном Витовте». Были недовольны Свидригайло и те, кто имел власть при Витовте, но потерял ее после утверждения его соперника.

Все же оппозиция сама по себе не решалась замахнуться на великого князя. План его свержения возник в коронной раде, активно готовившейся к войне с Орденом . Полякам важно было перетянуть Свидригайло на свою сторону или хотя бы заручиться его нейтралитетом. Но все старания их дипломатов разбивались о твердую позицию князя Литвы; он ни при каких условиях не желал разрывать союз с немцами. «Ничто на свете не может нас с вами разлучить», – писал он великому магистру, а полякам категорически ответил, что в случае их нападения на Орден он вместе с татарами ударит по Короне.

Сам Свидригайло обвинял в развязывании войны за Луцк и всех других конфликтов гнёзненского архиепископа Ястребца, краковского епископа Олесницкого и других членов коронной рады.

Поскольку разорвать союз великого князя с Орденом не удавалось. Постольку осталось лишь одно средство – устранить его самого. Известно, что польское посольство во главе с серадским воеводой Зарембой Вавринцом, посланное в ВКЛ 30 мая 1432 года, имело тайное поручение подстрекать литовских князей и бояр, чтобы те «не дали Свидригайле господствовать», а 20 июля новое коронное посольство снова прибыло в Вильню с таким же заданием. Пропольская партия в Великом княжестве приготовилась к выступлению и ждала сигнала. Знак был подан в конце лета, когда Свидригайло с женой, свитой и слугами выехал в Брест, на встречу с Ягайло. Покушение произошло в ночь с 31 августа на 1 сентября 1432 года в Ошмянах, где великий князь остановился по пути. Переворот осуществили его двоюродный брат 67-летний Жигимонт Кейстутович, княживший в Стародубе, и Симон Гольшанский, издавна близкий к Кейстутовичам. Предупрежденный в последний момент Ивашкой Манивидовичем, Свидригайло сумел бежать в Полоцк, но его жена, придворные и слуги попали в плен.

Так началась гражданская война между двумя группировками феодалов.

Власть Жигимонта Кейстутовича признали Вильня, Троки, Ковно, Гародня, Жамойтия, Подляшье и Минская земля. Этому признанию в огромной мере способствовало католическое духовенство. Позже силой был подчинен Брест. В результате земли Западной Беларуси пошли за Жигимонтом. Владение Вильней дало ему право на роль великого князя. Однако вся Восточная Беларусь (включая Смоленскую землю), а также вся Украина не признали Жигимонта и по-прежнему считали своим великим князем Свидригайлоу. Так государство временно разделилось на Литву и Русь. Как отметил автор «Хроники Быховца», «князья и панове литовские при помощи короля Ягайлы взяли себе господарем великого князя Жигимонта, князья русские и бояре посадили князя Свидригайлу на великое княжение Русское» .

Получив власть благодаря полякам, Жигимонт сразу же восстановил унию с Польским королевством, подписав ее в Гродно 15 октября того же года. По новому договору, король Владислав II (Ягайло) как верховный правитель («princeps supremus») Литвы передавал Жигимонту Кейстутовичу ВКЛ только в пожизненное владение. За это тот обязался помогать Королевству Польскому при каждой нужде. После смерти Жигимонта все земли ВКЛ должны были перейти во владение Польского Королевства:

«Великое Княжество Литовское и надлежащие ему земли вместе с Русью до того же короля Владислава, его достойных сыновей Владислава и Казимира и их преемников, а также до короны Королевства Польского должны вернуться по праву дедичному».

Только Троки оставались вотчиной великого князя и его детей, но на условиях лена. Жигимонт отказался от всех прав на Подолию и согласился на раздел Волыни между Короной и Княжеством. Во внешней политике он обязался разорвать все международные договоры, заключенные Свидригайло, и никогда не примыкать к антипольским выступлениям.

Многие исследователи (А. Левицкий, М. Грушевский, А. Копыстянский и др.) отмечали, что в тексте Гродненской унии 1432 года содержалась небольшая уступка литовским панам: дважды упоминалось о том, что для избрания будущих великих князей литовских требуется согласие обеих сторон. Но в целом она стала триумфом польской политики, направленной на инкорпорацию ВКЛ. По сравнению с Городельской унией 1413 года, предусматривавшей относительно равноправные отношения Короны и Княжества, теперь правовой статус последнего был снижен до уровня вассала Польши. После смерти Жигимонта вся власть должна была перейти к Ягайловичам. Именно так понимали унию 1432 года польские паны. Подписывая в 1437 году акт ратификации Гродненской унии, они отметили в нем, что литовские замки могут быть отданы только тем князьям, которые присягнут, что после смерти Жигимонта вернут их польскому королю.

Начало гражданской войны

Свергнутый Свидригайло вовсе не считал свое дело проигранным. Он сохранил власть в восточной части государства, а на западе ВКЛ его сторонниками были социальные низы (в большинстве православной веры). Опираясь на Полоцк и Витебск, с осеньи 1432 года Свидригайло начал совершать походы на земли, подвластные Жигимонту.

В конце ноября он с войском, состоявшим из полочан и смолян, а также включавшее отряд из Твери, пошел на Вильню, владение которой было решающим в борьбе за потерянный престол. Вскоре после выхода из Ошмян оно встретило силы Жигимонта Кейстутовича, состоявшие из жамойтов и литвинов, в том числе жителей дрогичинской земли.

Сражение произошло 8 декабря. Бой продолжался до ночи. Численный перевес был на стороне Свидригайло, и сначала он брал верх, три мили гнал противника. Жигимонт, однако, сумел переломить ход битвы и принудил Свидригайло бежать. В плен попали многие сторонники Свидригайло, в том числе князья Юрий Гедигольд, Митка Зубровицкий, Василий Красный, Юрий Лугвеневич, Федор Одинцевич.

Свидригайло пришлось отступить к Полоцку. Великому магистру он написал, что потери Жигимонта в битве были намного больше его собственных, но это не соответствует действительности. Впрочем, сообщение Яна Длугоша, будто бы Свидригайло потерял 10 тысяч убитыми и 4 тысячи пленными – тоже большое преувеличение .

В Псковской летописи эта битва упомянута как крупная и с большими потерями (правда, она датирована 8 декабря 1438, а не 1432 г.): «и бысть сеча и бой велик, и побегну князь Свитригайло с побоища к Полотьску, а князь Жиднмонт ста на костех, а паде рати много и того князя и сего князя, у Свитригаила падоша полочани, а инех много руками поимаша» (Псковская летопись.).

Базельский собор предложил враждующим сторонам свое посредничество. В начале 1433 года посольство собора, во главе с епископом Дельфином, пыталось примирить Корону с Немецким орденом. Но его старания ушли впустую, разве что были ясно очерчены требования обеих сторон. Поляки, как и раньше, хотели возвращения Поморья, Хелминской и Михаловской земель, а также компенсации за другие потери в сумме 400 тысяч гривен, а немцы требовали от поляков признать наличные границы орденских владений, вернуть Свидригайло Ольгердовичу великокняжеский престол и разорвать союз с чешскими еретиками*.

/* Вселенский собор католической церкви начал свои заседания в Базеле с 7 декабря 1431 года. Победы гуситов в Чехии вынудили участников собора пойти на компромисс с умеренными гуситами (чашниками). Позже этот компромисс был официально оформлен Пражскими компактатами 30 ноября 1433 г./

После поражения Свидригайло под Ошмянами его главный союзник Пауль Русдорф начал проводить двоедушную политику. С одной стороны, он продолжал подстрекать свергнутого литовского князя, в письмах к императору и к Базелььскому собору писал, что должен спасать Свидригайло. А с другой стороны трактовал его как уже проигравшего борьбу, которому, чтобы решить проблему, вполне достаточно дать «пару далеких закутков земли». Видимо, на позицию магистра повлияла мобилизация в Польше и особенно в Чехии. Иероним Пражский на соборе в Базеле угрожал Ордену вторжением 200-тысячной армии еретиков (хотя в реальности войско гуситов едва достигало 7 тысяч). Главную услугу Польши гуситы оказали еще в сентябре 1432 года, когда написали угрожающее письмо Русдорфу, чем обеспечили его невмешательство в дела свергнутого Свидригайло.

Зато ливонский магистр осуществил зимой 1433 года грабительский набег на земли Жамойтии. Отвечать за этот 10-дневный поход, не принесший желаемых результатов, пришлось всему Ордену. Жамойты напали на Пруссию в трудный для Ордена момент, когда после подписания окончательного соглашения между Польской Короной и гуситами (апрель 1433) поляки вместе с чехами атаковали летом Новую Марку и Восточное Поморье.

Князь Свидригайло обещал великому магистру выступить против общего врага большой армией (к его силам в Беларуси должны были присоединиться отряды Федора Острожского и татары), но боевые действия начал только в конце августа. Общая ситуация в Великом княжестве была достаточно благоприятной для него, так как своей неоправданной жестокостью Жигимонт Кейстутович успел настроить против себя многих панов ВКЛ. Правда, к Свидригайло пришли на помощь только ливонский магистр и тверской князь Ярослав Александрович. Их силы соединились под Браславом и, не встречая существенного сопротивления, дошли до Ошмян, Вильни и Троков.

Противник уклонялся от большой битвы, укрываясь в городах и лесах. Но Свидригайло не стал штурмовать города. После незначительных стычек были взяты Заславье и Крево, а также несколько неукрепленных местечек. Не добившись никакого важного результата, Свидригайло пришлось вернуться назад. Сначала он пришел в Лукомль, где отпустил по домам большую часть войска, затем с ставшимися воинами пошел к Киеву. Безрезультатно закончились и действия ливонского магистра Франца фон Керскорфа. Если в середине августа 1433 года он еще находился под Вильней, то уже 19 сентября сообщил великому магистру, что возвращается из ВКЛ с потерями.

Более успешно действовал князь Федор Острожский, захвативший на Волыни ряд замков с польскими гарнизонами. Луцкий староста Александр Нос опустошал Брестский повет, пока не потерпел поражение под Клецком от князя Олельки.

Тем временем поддерживаемый поляками Жигимонт Кейстутович осуществил поход в глубь беларуских земель. В октябре 1433 года он дошел до Мстислава и три недели держал город в осаде, но тоже безуспешно.

На землях Восточной Беларуси и в Украине князь Свидригайло все еще пользовался широкой поддержкой, благодаря чему имел количественный перевес в силах, однако не умел эффективно его использовать. Его основной социальной базой были зажиточные православные фамилии, сохранившие верность ему как великому князю, тогда как Жигимонт опирался главным образом на католиков (хотя католики были и на стороне Свидригайло, а православные бояре – в лагере Жигимонта). Это обстоятельство придает войне, на первый взгляд, национально-религиозный характер. Но в действительности она была борьбой между княжеско-боярскими партиями. Интересов широких слоев населения не затрагивала. Католик Свидригайло возглавлял лагерь князей и бояр главным образом православных, однако они боролись не за веру, а за свое доминирующее положение в государстве. Недаром среди его сторонников были и зажиточные литовские роды католического вероисповедания – те, кто выступал против унии с Польшей и за союз с Тевтонским орденом.

Борьба на политическом поле

С вторжением польско-чешского войска в Новую Марку и его приближением к Данцигу (Гданьску) положение великого магистра Русдорфа серьезно осложнилось. Хотя император Сигизмунд Люксембургский по-прежнему требовал спасать Свидригайло, Русдорф, будучи еще и герцогом Пруссии, не мог игнорировать интересы своих подданных. Ему надо было выйти из конфликта. Согласившись на переговоры, 15 декабря 1433 года в Ленчицах он подписал перемирие с Польшей сроком на 12 лет. Условия договора предписывали Ордена прекратить войну и отказаться от поддержки свергнутого великого князя Литвы. Так Свидригайло потерял главного союзника и остался один на один с Польшей и с Жигимонтом Кейстутовичем.

Определяющим для исхода войны стал великий земский привилей, изданный Жигимонтом 6 мая 1434 года в Троках. Этот акт провозгласил равноправие русинов и литвинов в границах всего государства. Иными словами права, гарантированные католикам по условиям Городельской унии, распространялись теперь на всех подданных независимо от вероисповедания (католики сохранили монополию только на должности воеводы и коменданта Вильни и Трок). Теперь и беларуско-украинское боярство получило гарантии неприкосновенности своих земельных владений, свободу распоряжения землей, льготы в государственных повинностях, а также право на рыцарские гербы.

Трокский привилей, издание которого обусловила исключительно необходимость борьбы со Свидригайло, стал первым после 1386 года законным основанием равноправия православных и католиков в ВКЛ. Уравняв права всех земель государства, он способствовал консолидации боярства. Фактически это был первый общегосударственный привилей, который издавался, как подчеркивалось в тексте, для того, чтобы не было больше неравенства и раздора между народами Княжества, чтобы все в согласии заботились об общем государстве.

Привилей 1434 года стал фатальной преградой для противника Жигимонта. Свидригайло надеялся на помощь католической Европы, в глазах которой хотел быть покровителем латинской веры. По совету великого магистра Пауля фон Русдорфа он решил обратиться к Базельскому собору и декларировать готовность привести своих подданных к унии. Собравшиеся в Витебске, православные паны и бояре 22 марта 1433 года написали письмо в Базель, в котором высказались за унию с римским костёлом и решительно поддержали права Свидригайло на великокняжеский стол. Тогда же Свидригайло назвал орденского представителя на соборе доктора Андреаса Пфафендорфа своим личным представителем в Базеле.

Князь послал на собор делегацию из двух лиц. Это Иоанн Перлинг (посол Свидригайло) и прокуратор Немецкого ордена Пфафендорф. Впервые они появились на соборе 16 июня 1433 года. Пфафендорф зачитал упомянутое витебское письмо, утвержденное печатями подписантов, и послание великого магистра от 25 апреля. Но никакого решения принято не было, в протоколе лишь отмечено, что легат кардинала высказал посланцам князя благодарность собора.

Свидригайло действительно верил в возможность объединения церквей. Письмо из Витебска в Базель стало началом его бурных усилий по подготовке унии. Главным было добиться согласия от киевского митрополита Герасима. В 1434 году в Рим от Свидригайло поехала новая делегация, которая засвидетельствовала, что Герасим готов прибыть в Апостольскую столицу по делу церковной унии. Однако вряд ли это соответствовало реальности. После того как Жигимонт Кейстутович предоставил православным права католиков, действия Свидригайло по введению унии подрывали его авторитет, отталкивали православных сторонников, увеличивали число недовольных. С весны 1435 года в лагере Свидринайло начались измены и восстания. Во главе заговора встал митрополит Герасим. Выяснилось, что Герасим готовил сдачу Смоленска князю Жигимонту. Так ли это на самом деле – трудно сказать. Настораживает тот факт, что измену раскрыл смоленский комендант Юрий Бутрим (католик!). Главное другое – Свидригайло поверил. Киевского митрополита арестовали, привезли в Витебск и 28 июля 1435 года живьем сожгли на костре.

Поражение Свидригайло. Воссодинение государства

Теряя сторонников, Свидригайло спешил нанести решающий удар по неприятелю. Он готовил общее выступление со всеми союзниками. Летом 1435 года в Поморье против Польши должен был начать действия Русдорф (в нарушение перемирия!), а с юга в коронные земли собирался вторгнуться император Сигизмунд Люксембургский (забегая вперед, надо отметить, что его выступление сорвала польская дипломатия.). Война на трех фронтах не позволила бы полякам прислать оказать значительную помощь Жигимонту и увеличила бы шансы Свидригайло.

В июле 1435 года в Витебске Свидригайло собрал силы для генеральной кампании. Оно состояло из воинов городов и земель Восточной Беларуси (включая Смоленщину), Волыни и Киевщины. Из Чехии через Мальборк и Ливонию к нему с отрядом наемников (силезцев и чехов) пришел Жигимонт Корибутович, давно рвавшийся на помощь брату.

К ним присоединились около 6 тысяч татар. Из Витебска Свидригайло пошел к Браславу, где встретился с ливонцами (около сотни рыцарей и пехотинцы-кнехты, число которых не установлено, под командованием самого Франца фон Керскорфа). Объединенные силы возглавил герой гуситских войн князь Жигимонт Корибутович. По оценкам исследователей, войско Свидригайло насчитывало немногим более 10 тысяч человек (при небольшом преобладании русинов) и состояло в основном из конницы.

От Браслава союзники двинулись на запад и захватили Вилькомир. Далее они планировали наступать в район Троки – Вильня.

Войско Жигимонта Кейстутовича (до 10 тысяч человек) состояло из литвинов и жамойтов, а также посланного ему на помощь из Польши конного корпуса Якуба Кобылянского. Литвинов-жамойтов и поляков было поровну. Это войско выступило из Трок в направлении на Вилькомир, навстречу Свидригайло.

Сражение произошло 1 сентября 1435 года под Вилькомиром (ныне Укмерге) на реке Святой (Швента) – через два с половиной года после Ошмянской битвы. Противники встретились примерно в 10 км от Вилькомира и два дня стояли, разделенные рекой Святой (Швенты). Судьбу сражения определила мелочь: 1 сентября Корибутович приказал своим войскам отойти на более выгодные позиции. Но как только его силы начали отход, Кобылянский мгновенно бросил в атаку через неглубокую реку свою конницу. В ходе этой атаки был разрушен табор (вагенбург), устроенный противником по образцу чешских таборитов. Затем началась борьба на флангах. Сеча продолжалась около часа и привела к панике, а затем и бегству войска Свидригайло и крестоносцев. Главной причиной их неудачи стало то, что часть русинско-ливонского войска не успела занять своего места в боевых порядках.

Во время сражения и, особенно, во время бегства побежденные понесли огромные потери. Из 25 князей, бывших в войске Свидригайло, погибли 13, остальные попали в плен вместе с тысячами бояр. Как отмечено в Густынской летописи, именно в результате этого разгрома «руские князи начата оскудевати и обнищевати». Раненый Жигимонт Корибутович был отравлен в плену. У ливонского рыцарства погибли магистр Керскорф, несколько комтуров и много рядовых воинов. Свидригайло бежал в Полоцк буквально «на 30 конех». Современники сравнивали битву под Вилькомиром с Грюнвальдским побоищем, надо полагать – не случайно.

Эта победа определила перелом в войне в пользу Жигимонта Кейстутовича. После катастрофы на реке Святой руководству Немецкого ордена пришлось подписать 31 декабря 1435 года в Бресте-Куявском «вечный мир» с Ягайло и Жигимонтом Кейстутовичем. Великий магистр Русдорф отказался от всяких связей со Свидригайло и признал великим князем ВКЛ Жигимонта Кейстутовича, обязался в будущем признавать только того монарха Литвы, который будет избран с согласия Польского королевства, и не поддерживать антипольские выступления великих князей литовских. Трактат подтвердил государственные границы между сторонами в соответствии с договором 1422 года и декларировал свободу торговли.

Завершение войны и дальнейшие события

Разбитый Свидригайло сохранил поддержку Полоцка и Витебска. Еще в начале своего великого княжения он дал этим городам в наместники князя Михаила Ивановича Гольшанского и князя Василия Семеновича Красного из друцких Рюриковичей. Но если в 1435 году Полоцк и Витебск еще отбились от войска Жигимонта, то в конце лета следующего года, не имея никакой помощи, признали его власть . Смоленск подчинился Кейстутовичу в 1435 году. Дольше всего Свидригайло держался на Киевщине и Волыни. В его союзниках оставалась Золотая Орда. Хан Улуг-Мухаммед прислал старому Ольгердовичу свое войско, с помощью которого тот в 1436 году воевал на Подолье, а в 1437 разбил литовский отряд, посланный Жигимонтом Кейстутовичем для овладения Киевом. Позже Свидригайло пришлось покинуть и Украину. Он получил пристанище в Молдавии.

Новый ливонский магистр сообщил об этом П. Русдорфу в письме от 15 сентября 1436 г.

Полную победу Жигимонта летописец отметил как установление его «на великом княжении на Литовском и Русском», что означало объединение обеих частей государства. В этом также проявилось укрепление централистской, «пролитовской» ориентации населения беларуских земель.

От Жигимонта к Казимиру

Жигимонт Кейстутович занимал великокняжеский стол более 7 лет.

С целью расширения своей опоры он назначал на государственные посты мелких бояр, лично преданных ему, что вызвало недовольство среди магнатов и князей. Кроме того, Жигимонт был очень подозрителен, везде ему мерещились заговоры и он жестоко карал подозреваемых – конфисковал имения, выносил смертные приговоры (см. «Хронику Быховца»).

Кроме того Жигимонт хотя и отдал Подолье в собственность Польше, стал все чаще перечить Кракову и отдаляться от него, вследствие чего утратил поддержку поляков.

В такой ситуации против Жигимонта объединились князья и бояре обеих конфессий. Князь Александр Чарторыйский, виленский воевода Довгирд и трокский воевода Лелюша (эти двое были сторонниками Свидригайло) подготовили покушение на великого князя. 20 марта 1440 года его осуществили упомянутый князь Чарторыйский и киевлянин Скабейка, тайно проехавшие в Трокский замок, спрятав своих вооруженных людей в возах с сеном.

Со смертью Жигимонта прервалась на великокняжеском престоле линия рода Кейстута. Остались Ольгердовичи, но из них только потомки Ягайло утвердили свою династию – Ягайловичей.

Сразу после убийства Жигимонта Кейстутовича на Волыни опять появился Свидригайло, который уже называл себя «верховным князем Литвы». Занять виленский престол рассчитывали также сын Жигимонта Кейстутовича князь Михалюшка (Михалка) и Владислав III Ягайлович, который с 1434 года был королем Польши. Однако последний задержался в венгерском походе. 29 июня 1440 года в Вильне рада вельмож во главе с Яном Гаштовтом, без согласования с коронной радой объявила великим князем 13-летнего Казимира, сына Ягайло от Софии Гольшанской. Он занимал литовский престол на протяжении 52-х лет, до самой смерти! (А в 1447 году стал еще и польским королем).

Несовершеннолетнему государю Казимиру и его регентам пришлось срочно объединять государство, так как после убийства Жигимонта земли-области опять «отпали» от центра. Жамойтия почти сразу признала Казимира великим князем, быстро приняли его Полоцкая и Витебская земли, зато для подчинения Смоленска, где с титулом «господаря Смоленского» засел Юрий Лугвенович, новому монарху пришлось посылать войско. Наконец в 1442 году мятежный потомок Ольгерда бежал в Новгород, и наместником великого князя в Смоленске стал Андрей Сакович (до 1458 г.). Лояльность смолян Казимир Ягайлович обеспечил уставной грамотой, закреплявшей местные нормы и обычаи.

Быстро удалось привести к повиновению и украинские земли, где Киевская земля вернулась князю Олельке – младшему сыну Владимира Ольгердовича. Что касается Свидригайло, то ему Казимир отдал Волынское княжество, где он прожил последние 12 лет своей жизни. После его смерти, наступившей 10 февраля 1452 года, еще около четырех лет княжество возглавляла вдова старого бунтовщика.